|
Александр Риман
Дойчланд снова "Юбер аллес"
(К ВЫХОДУ В СВЕТ КНИГИ АМЕРИКАНСКОГО ИСТОРИКА Д. ГОЛЬДХАГЕНА «ДОБРОВОЛЬНЫЕ ПАЛАЧИ ГИТЛЕРА» И ПЕРВОЙ РЕАКЦИИ ТЕХ, О КОМ ОНА НАПИСАНА)
Германия бурлит. Германия скрежещет зубами. Знаменитая
нордическая выдержка отброшена, и от показной любви к евреям, а
тем более, от «чувства вины» не осталось и следа... К книгам у
немцев всегда было особое отношение. Не зря же потомки славного
племени вандалов начали национал-социалистическое переустройство
Германии именно с сожжения книг. Я ничуть не удивлюсь, если такая
же судьба постигнет произведение Даниэля Гольдхагена, а потом и...
Впрочем, не будем забегать вперед. Заметим лишь, что книга
36-летнего профессора Гарвардского университета с красноречивым
подзаголовком «Простые немцы и Холокост» не оставляет камня на
камне от красивой теории, популярной как среди немцев, так и
среди евреев, эмигрирующих в Германию. Смысл этой теории сводится
к тому, что гитлеровские преступления совершались фанатиками с
извращенной психикой, составляющими ничтожное меньшинство
немецкого народа. Остальные немцы, воевавшие вместе с Гитлером,
делали это крайне неохотно, из-под палки. А в душе они, конечно,
были антифашистами или, по меньшей мере, никак не сочувствовали
Великой национальной идее, под флагом которой на свободных выборах
1933 г. национал-социалистическая рабочая партия Германии
получила 17.4 млн. голосов.
Ну что ж, эта трактовка не нова. Люди старшего поколения наверняка
вспомнят: накануне гитлеровского вторжения 22 июня 1941 г. и даже в
первые дни войны упорно циркулировали слухи, что начавшееся
вторжение вермахта быстро захлебнется по одной простой причине:
немецкий пролетариат, движимый чувством классовой солидарности и
интернационализма, немедленно повернет штыки против зарвавшегося
агрессора. К чести тогдашнего советского руководства, оно очень
быстро переориентировалось и превратило начавшуюся битву в
национальную войну советских народов против общего врага. Были
подняты на щит классово-чуждые герои феодально-буржуазной России -
Александр Невский и Дмитрий Донской, Суворов и Кутузов, Ушаков и
Нахимов. Украинцам было позволено считать национальным героем
Богдана Хмельницкого, и даже евреям разрешили на время вспомнить о
Маккавеях и Бар-Кохбе...
Даниэль Гольдхаген в принципе не открыл Америку, в которой он
живет и работает. Он лишь наполнил строго академическим, научным
содержанием витавшую в воздухе идею, которую на
научно-популярном уровне уже давно закладывали в свои книги и
статьи многие ученые, писатели и публицисты в различных странах
мира. «Один из врачей-убийц вел дневник, - пишут И. Гутман и X.
Шацкер в книге «Катастрофа и ее значение», - в нем записи о музыке
Баха и новостях из дома перемежаются с безмятежным повествованием
о работе - селекции людей, судьбу которых он решал мановением руки.
Наряду с активными исполнителями самого акта умерщвления, в
процесс селекции были вовлечены канцелярские служащие,
железнодорожные рабочие и вооруженные охранники, для которых это
была повседневная работа, и они стремились выполнять ее как можно
лучше».
В то же время никто, пожалуй, до Гольдхагена не побоялся доказать
столь однозначно и безапелляционно, что немецкий национальный
антисемитизм - совершенно особое явление, принципиально отличное
от антисемитизма, скажем, английского или румынского. Это может
подтвердить каждый, кто, подобно мне, по роду занятий регулярно
общается с людьми, пережившими Катастрофу. «Дойчантисемитизм» -
подсознательный, иррациональный, лишенный какого-либо практического
смысла. И причина его кроется в некоторых типовых особенностях
немецкого национального характера, суть которого коротко и
конкретно выразил один из героев романа В. Гроссмана «Жизнь и
судьба»: «Мостовской, обращаясь к Ершову, но отвечая не только ему,
сказал: «Конечно, и у нас найдешь мерзавцев, но что-то есть в
немецком убийце такое, неповторимое, что только в немце и может
быть».
Это «что-то» по-разному определяли писатели и ученые различных
стран и народов, но, пожалуй, лучшие определения национальных черт
германской нации дал один из самых «немецких немцев» - Фридрих
Ницше: «Этот народ самовольно одурял себя почти в течение тысячи
лет»; «Определение германцев: послушание и длинные ноги...»; «Куда
бы ни простиралась Германия - она портит культуру...» («Сочинения»
в 2-х тт. - Т. 1. - М., 1990. - С. 43.)
Можно соглашаться или не соглашаться с этими заявлениями Ницше, но
нельзя никуда уйти от того непреложного факта, что именно немцы с
радостью и энтузиазмом откликнулись на призыв Гитлера избавиться
от «химеры совести», навязанной германскому народу «грязными
евреями». Миллионы рабочих, торговцев, учителей, врачей, адвокатов
и журналистов сбрасывали с себя постылое ярмо моральных
ограничений с такой же легкостью, с какой сегодняшние немецкие
туристы сбрасывают одежду и предаются групповому сексу на
пустынных таиландских пляжах...
«Мы - варвары, и мы хотим быть варварами», - кричал Гитлер на
массовых митингах, и толпа отвечала ему восторженным ревом.
История сохранила фотографии, на которых в традиционном
нацистском приветствии застыли священники и спортсмены,
домохозяйки и воспитательницы детских садов. Сегодня настало
время сказать правду: немецкий антисемитизм, направленный против
евреев как носителей принципиально чуждого великогерманской
национальной психологии принципа морального императива, не имеет
аналогов в мировой истории.
Уклоняясь от признания этого факта, невозможно понять психологию
немецких врачей, хладнокровно проводивших бесчеловечные опыты над
беззащитными заключенными, немецких инженеров, вдохновенно
проектировавших вместительные и экономичные крематории, немецких
химиков, изобретавших эффективные и быстродействующие
отравляющие вещества для газовых камер и спецавтомобилей -
«газвагенов».
Книга Д. Гольдхагена заставляет вспомнить и по-новому оценить
изрядно подзабытые академические степени и титулы идеологов
германского антисемитизма, который почему-то ассоциируется лишь с
озлобленными люмпенами и дегенератами-недоучками. Между тем, не
кто иной, как великий Гете, был автором знаменитого лозунга
«Евреям не место среди нас» и, в качестве члена парламента
Саксен-Веймарского герцогства, голосовал против принятия законов,
облегчающих положение враждебного народа.
Иоганн Готлиб Фихте, один из основоположников немецкого
классического идеализма, первый выборный ректор Берлинского
университета писал: «Для дарования им (евреям - Авт.)
гражданских прав я не вижу иного способа, как отсечь им в одну и ту
же ночь головы и приставить иные, в которых не будет уже ни единой
еврейской идеи» (из сборника «Израиль в прошлом, настоящем и
будущем». - Москва, 1915. - С. 77-78). И, наконец, классическое
изречение «Евреи - наше национальное несчастье», ставшее
впоследствии основным лозунгом национал-социалистического
движения, было придумано не Геббельсом или Борманом, а известным
прусским историком А. Трейчке.
Ознакомившись с этой информацией, уже не удивляешься
тому, что главный врач Освенцима Иозеф Менгеле изучал философию в
Мюнхенском университете и получил докторскую степень в
университете Франкфурта-на-Майне. Шеф эйнзацгруппы «Д» Отто
Олендорф, лично ответственный за массовое истребление евреев на
Украине, успешно изучал юриспруденцию в Лейпциге и Геттингене, а
затем работал ассистентом профессора Института Мировой экономики
Кильского университета. Ну а потомственный арийский интеллигент
Рейнхардт Гейдрих, возглавлявший до своей гибели в 1942 г.
Имперское управление безопасности (РСХА) и принявший
непосредственное участие в разработке плана «окончательного
решения», происходил из семьи дрезденского преподавателя музыки,
основателя консерватории в городе Галле...
Но, может быть, сами немцы ничего об этом не знали?.. Весьма
маловероятно, если учесть, с каким рвением послевоенные
руководители ФРГ и ГДР начали трудоустраивать бывших нацистов «по
специальности».
Если бы современные немцы действительно хотели извлечь урок из
своего недавнего прошлого, они не прилагали бы столь энергичных
пропагандистских усилий для того, чтобы заставить другие народы
и, прежде всего, евреев, побыстрее забыть историю и не обращать
внимания на «неприятные» факты, явно противоречащие внушаемой
нам мысли о том, что вообще-то немцы обожают евреев, а при Гитлере
они всего лишь слегка «погорячились». Даниэль Гольдхаген и его
единомышленники в Израиле и других странах мира с этим не
согласны. А ВЫ?..
«Ами», С.-Пб., 25 сентября 1996 г.
|
