| |
Красильщиков Аркадий1948 год
В этих заметках вы прочтете о том, что не встретишь в учебниках истории и мемуарах политиков и полководцев. Итак...
В 1948 году жители Иерусалима старались без особой нужды из дома не выходить. Еврейский Иерусалим простреливался насквозь, но пить-то хочется. И вот появляется в блокадном городе новая и опаснейшая профессия - водовоз. У цистерны выстраивались длиннющие очереди горожан с ведрами и канистрами. Не раз такую очередь накрывало иорданским снарядом...
В тот год январь в Иерусалиме выдался особенно холодным. Вот отрывок из письма той поры Ципи Порат, еврейки из Америки: "Сегодня пришлось простоять два часа в очереди за керосином. Теперь можно будет согреться. Пока не достала керосин, бегала по друзьям, но только к тем, где топили печку. Бегала в гости так: дождешься перерыва между обстрелами, выскочишь из холодной комнаты на улицу - и стремглав вперед. Главное - добежать "до печки", пока не начался новый обстрел".
На месте иерусалимского кафе "Момент", которое взорвал террорист в 2002 году, в 1948-м была другая точка общепита, под названием "Рехавия", но "точка" эта была известна своей сравнительной безопасностью. Газета пишет, что в кафе "Рехавия" сидят и фронтовики, и красивые женщины, и те, у кого в столь тревожное время была возможность сидеть за столиками. С патефонной пластинки пела Яффа Яркони. Кофе подавали суррогатный, спиртного не было, лакомились лимонадом. Газета сетовала, что газировка с разными наполнителями, обычными в Тель-Авиве, в осажденный город не попадает. Удивительное создание человек: полчища арабов вот-вот захватят еврейский город, а журналиста волнует отсутствие в Иерусалиме газировки.
Дорога из Иерусалима в Тель-Авив была настоящим военным приключением. Не каждый решался покинуть фронтовой город. Было стыдно, что заподозрят в трусости, но порой обстоятельства вынуждали. И пассажир бросался в бой за место в бронированном автобусе. Надо было еще доказать, что ты не дезертир и не подлежишь военному призыву. Газеты описывают забавный случай: одна девушка отказалась от поездки, так как не хотела публично признаваться, что ей больше 25 лет. До 25-ти девушки служили в армии.
Личного автотранспорта практически не было. Моторизованными средствами передвижения владела армия, причем у военных права никто не спрашивал. Умеешь крутить баранку - держи ключи. В газетах отмечалось, что после войны командиры выдавали шоферской братии клочок бумаги с надписью: "машину водит". По этой записочке на гражданке можно было получить водительские права.
В тот год, в марте, британский парламент принял закон о прекращении мандата на Палестину, но англичане покинули страну только в мае. 30 лет они правили страной. Их встречали объятиями как освободителей от турецкого ига, но со временем стали ненавидеть как захватчиков Эрец-Исраэль, оккупантов, не пускавших в страну чудом оставшихся в живых жертв Холокоста. Тем не менее, завидовали цивилизованности и культуре островитян, приглашали на торжества и гордились дружбой с британцами, но при этом убивали солдат империи из засады и грабили британские банки.
За любовный роман с оккупантом еврейских девушек отлавливали и брили наголо. В старых газетах есть любопытное сообщение о сестре бойца ПАЛМАХа Рехаваама Зеэви (спустя годы он прославится под прозвищем Ганди). Так вот, родная сестра Ганди вышла замуж за британского офицера. Она не попала в руки экстремистов, но семья прокляла бедную девушку и объявила по ней траур, как по усопшей. Ганди порвал с сестрой отношения. Он так и не увидел ее до самой своей трагической гибели от пули террориста.
Страна воевала. Газета "Маарив" только начала выходить и в первых номерах стала печатать материалы, которые смело можно назвать "Пособие для чайников". Подробно, с картинками, рассказывалось, как пользоваться пистолетом-автоматом "стэн", как правильно вырыть окоп и построить дзот, даже как следует вести отступление силами одной роты. Рисунки, вроде комиксов: это - "верный отход на заранее подготовленные позиции", а это - неправильный.
После войны Игаль Ядин лаконично и точно сформулировал характер отношений между гражданским населением и армией: "Гражданин - это солдат, отпущенный в одиннадцатимесячный отпуск". В 1948 году отпуск этот был гораздо короче.
ПАЛМАХ - зерно, из которого вырос ЦАХАЛ. Всего несколько тысяч человек на январь 1948 года, но именно этот небольшой отряд задал тон и определил облик всей страны. Образ жизни пальмахников, их песни, юмор стали основой израильского национального характера, если, конечно, о таком можно говорить. В ПАЛМАХе не было командиров - одни друзья, но приказы выполнялись безоговорочно из уважения к первому среди равных. Самое большое наказание - бойкот на 10 дней. Никто на тебя не обращал внимания, на вопросы не отвечали. Ты будто становился невидимкой. Жуть! Высшая мера - изгнание из рядов.
Моральный кодекс предписывал бойцу ПАЛМАХа не пить, не курить и случайных связей избегать. Всякое было, если верить газетам: курили в рукав, подруг постоянных заводили, но пили только пиво - как напиток простой, пролетарский.
Буденовок пальмахники не носили, но буржуев терпеть не могли, а мещанскую культуру презирали. Культуру эту они понимали своеобразно. Пришел, например, парень, желающий стать пальмахником. Смотрят, а он в габардиновых штанах - значит, мещанин и буржуй. Значит - от ворот поворот, иди куда угодно: в ЛЕХИ, ЭЦЕЛ, только не к нам. Танго, кстати, считалось танцем мещанским.
Газеты за март 1948-го сообщают, что Иерусалим на грани голода. Евреи в осаде собирают хубезу - корень съедобный, хотя и дикорастущий, - варят из него суп. Есть сообщение о некоем Мофшовиче, придумавшем способ, как одной курицей целую неделю кормить большую семью. Описываются все способы утилизации. Ничего не попишешь, большая часть рецептов еврейской кухни - от бедности.
Рынок Махане-Иегуда был совсем крошечным: полпереулка занимал, но при каждом торговце был свой зазывала. Громкий и красивый голос был способен прокормить любого бедняка. Но самый талантливый зазывала не мог уговорить хозяйку купить мясо. Этот продукт ели только настоящие богатеи.
Тем не менее, черный рынок существовал и тогда. У спекулянтов можно было приобрести и яйца, и молоко, даже растворимый кофе.
Что дарили друг другу? Вот одна из зарисовок из газеты. Солдат получил отпуск и принес в подарок любимой девушке два яблока и банку растворимого кофе. А девушка своими руками сшила солдату вышитую русскую рубаху - писк тогдашней моды.
Где могли развлечься парочки в тот год? Первое дело - в кино. Знаменитый кинотеатр "Цион" располагался на пересечении улиц Яффо и Бен-Иегуда. Рядом со входом всегда стоял эфиоп огромного роста и продавал пакетики с арахисом. Началась блокада, кино закрыли, эфиоп исчез. В июне "Цион" вновь распахнул свои двери, но эфиоп с пакетиками арахиса так и не появился.
В мае отцы-основатели объявили о создании государства Израиль, и тут вспыхнула настоящая война. Газеты сообщали, что египетские самолеты несколько раз сбрасывали бомбы на Тель-Авив, но горожан, судя по всему, это пугало меньше, чем позднее, в 91-м году, иракские "скады".
Отважный Тель-Авив, как и положено, веселился. Самым модным местом было кафе "Штрох" на Алленби. Меню и официантов в "Штрохе" не было. Хозяин просто сообщал клиентам, чем их может порадовать его кухня. Самым изысканным блюдом считался омлет с зеленым салатом и бутылка пива. На десерт денежного клиента могли побаловать баночкой сметаны. Газеты пишут, что фронтовикам была положена скидка, и кредит считался делом обычным. Бойцы ЛЕХИ утверждали, что их кормят в "Штрохе" вообще бесплатно. В кафе назначали свидания, оставляли друг другу записки - ведь телефонов в те времена почти не было.
Нормальные граждане в Израиле 1948 года спиртное не жаловали. Поэты - другое дело. Газеты пишут, что два живых классика поэзии на иврите - Шлёнский и Альтерман - поддавали каждый божий день. Последний вел еженедельную рубрику в газете "Давар" и, как настоящий акын, откликался в рифму на все, что видел.
В газетах подробно излагался режим дня поэтов: утро они начинали с "маленькой" на берегу моря, а дальше муза вела их от заведения к заведению. К полуночи они оседали в каком-нибудь кафе, набирались до нужной кондиции и только тогда начинали вести умные разговоры про жизнь и искусство. Молодежь за соседними столиками почтительно внимала классикам. То был высший шик в богемной среде Тель-Авива 1948 года: привести подругу в кафе, где беседовали Шлёнский с Альтерманом.
Иорданский легион захватывает старый город. Сотни израильских бойцов попадают в плен. Вот они - на фото в арабской газете. Если приглядеться, большинство "бравых солдат" - дети. Это "Гадна" - молодежная дружина. По уставу в "Гадну" принимали с 17 лет. Как же туда попали мальчишки не старше 13? Все просто: Шауль Тауль, школьный учитель и член "Хаганы", получил задание набрать отряд молодежи. Задание он не только выполнил, но и перевыполнил: собрал не отряд, а целую роту. Брал всех, не спрашивая метрик.
Еврейские дети того страшного года получили право убивать... И быть убитыми.
Вот еще одна удивительная судьба, рассказанная в газетах.
Сорок первый год. Наоми Тульман 13 лет, но ее приводят к присяге для вступления в подпольные отряды еврейской самообороны. Будущего командира Наоми не видит, только его тень на белой простыне. Одну руку она держит на Торе, другую - на парабеллуме.
"Я, Наоми, дочь Авраама, клянусь до последнего дня жизни хранить верность "Хагане" и выполнять все приказы командиров. Обязуюсь хранить тайны "Хаганы" и не выдавать их никому, даже самым близким людям. И если я, не дай Б-г, проговорюсь, то понесу за это заслуженную кару".
- А умереть за родину ты готова? - спрашивает тень на простыне.
Но тут девочка расплакалась.
- Нет, - прошептала она. - Я хочу жить.
И все-таки в "Хагану" ее взяли. В сорок восьмом году Наоми сопровождает колонну в осажденный Иерусалим. И вот однажды майским утром она... проспала. Мать, тоже член "Хаганы", будит Наоми и, схватив такси (Бальфур уже занимался в Тель-Авиве извозом), девушка мчится на сборный пункт. В последнюю минуту занимает свое место...
Через три дня мать Наоми получает известие о гибели дочери... Если бы она разбудила ее на три минуты позже, сокрушается она, если бы...
Но Наоми не погибла. В бою за Гуш-Эцион девушка попала в плен к иорданцам, и ее увезли в тот самый лагерь, где сидел учитель Тауль и дети его роты.
С пленными иорданцы обращались сносно. В лагере было что-то вроде самоуправления. Наоми пробыла в плену месяц. Наверное, и сегодня она может отчеканить координаты того лагеря: "Умм эль-Джамаль, в 120 километрах на север от Аммана, на главном шоссе, ведущем к Багдаду". Перед освобождением ее заставили зазубрить адрес для передачи израильтянам.
У Наоми был друг. Не любовник - друг. Его звали Эльдад Пэн. Они родились в один день - 1 апреля, и им было по 20 лет, когда началась война.
Эльдад и Наоми часто говорили о смерти и дали клятву, что тот из них, кто выживет, будет в свой день рождения отмечать и день рождения другого, а когда его первенцу исполнится 20 лет - устроить в честь погибшего грандиозную гулянку... Эльдад Пэн погиб в битве за Гуш-Эцион.
Сегодня в ЦАХАЛе внимательно относятся к правилам кашрута, а в 1948 году в новоиспеченной Армии обороны Израиля кашрут не соблюдался. Ну, кто хотел, тот соблюдал заветы предков, но было это довольно сложно, так как все боевые пайки не были кошерными.
В конце войны вышел приказ, согласно которому каждой бригаде необходимо было завести своего раввина. В бригаду "Негев" прислали сверху какого-то лейтенантика. Чужак никому не понравился, смотрели на него косо и отправили обратно, а на должность раввина выдвинули своего человека: маленького, лопоухого репатрианта из Франции, с трудом понимавшего иврит. Нынешний известный историк Меир Паиль служил офицером в этой бригаде. Он был убежденным атеистом, но когда-то учился в религиозной школе, а потому именно Паилю и поручили проэкзаменовать "француза". Паиль остался доволен знаниями лопоухого и назначил его главным полковым раввином, а чужаку-лейтенанту пришлось вернуться обратно в Тель-Авив. Лейтенанта звали Гад Навон. В будущем он станет главным раввином ЦАХАЛа.
В июле бойцы ЛЕХИ взяли Лод. Официально они уже не ЛЕХИ, а часть ЦАХАЛа, восьмой полк Армии обороны Израиля. Атаковавшим Лод дали первые танки: старую французскую бронетехнику. Две машины. Кто-то из бойцов говорит: "А давайте, как русская пехота", и лезет на броню. (Советские фильмы о войне с фашизмом пользовались тогда огромной популярностью.) Притронувшись к броне, еврейский солдат сразу же отдергивает руку от раскаленного солнцем железа. Красивая затея проваливается. Израиль - не Россия.
Хотя, если верить тогдашним газетам, иной раз Еврейское государство очень походит на Россию. Песни поют советские, в школе проходят Толстого и Достоевского. Сталина многие почитают "солнцем народов". В каждом доме имеется раскладушка, точно такая же, какой до недавнего времени пользовалось население СССР.
Много места пресса новорожденного государства посвящала военно-патриотическому воспитанию. Собственно, другого тогда и не было. И в воспитании этом удивительным образом сочеталась любовь к Торе, двухтысячелетняя мечта о возвращении в Эрец-Исраэль и книга "Двадцать восемь панфиловцев". Повесть эту читал весь Израиль. Ну, во всяком случае, первую ее часть - "Волоколамское шоссе". Наиболее "продвинутая" публика знала почти наизусть "Безногого летчика", так называлась на иврите "Повесть о настоящем человеке".
Июнь 1948 года. Трагедия "Альталены".
С Ципи Порат, еврейкой из Америки, мы расстались в феврале, в начале этих исторических заметок, когда она мерзла, бегала по друзьям и стояла в очередях за керосином. К лету она успела пройти фельдшерские курсы, была на фронте, отличилась в бою и получила кратковременный отпуск: отдых в тель-авивской приморской гостинице.
И вот сидит она счастливая в кафе на берегу моря, попивает лимонад, и вдруг, совсем рядом, раздаются выстрелы и взрывы.
"Мое ухо привыкло к этим звукам, - пишет в одном из своих писем Ципи. - Поначалу я не придала им никакого значения. Но вижу: все вокруг застыли, как вкопанные. Потом я вспомнила, что нахожусь не на передовой, а в Тель-Авиве, городе тыловом... Вместе со всеми бегу на выстрелы и вижу, как на моих глазах Война за независимость превращается в гражданскую. Евреи - солдаты и офицеры Бен-Гуриона - в упор расстреливают судно с оружием для еврейских отрядов Менахема Бегина".
К счастью, этим кровавым и постыдным эпизодом гражданская война в Эрец-Исраэль и окончилась. Впрочем, мы можем вспомнить еще один ее эпизод: убийство евреем Ицхака Рабина.
Но вернемся в год 1948-й. Молодежь воевала. Они были солдатами, и шутки их были солдафонскими. Но таким благородством и аристократизмом духа не могло похвастать потом ни одно поколение. Ребят сорок восьмого года назвали поколением ПАЛМАХа. А следующее за ним, послевоенное - поколением эспрессо. Чувствуете разницу?
Солдаты Войны за независимость шли учиться в университет, но хотели овладеть лишь гуманитарными профессиями и математикой. На юрфак не шли, презирали адвокатскую профессию как мещанскую. Сегодня нам это кажется смешным, но тогда... Ребята сорок восьмого года говорили так: "Нехорошо защищать любую правду любой ценой".
Война и цензура - понятия совместные. В августе газеты сообщают, что создана Комиссия по критике, цензуре и кино. Комиссия даром хлеб свой не ест: первым делом запрещает английский фильм "Оливер Твист" - как антисемитский. В фильме этом, как и в романе Диккенса, еврей Феджин выглядел мерзко.
В тот год возникло новое понятие: "австрийское кино". Немецкие фильмы цензура не пропускала, и кинопрокатчики стали выдавать немецкие ленты за австрийские. Ну, в крайнем случае, ссылались на совместное производство.
Израиль гордится новым, прекрасным терминалом аэропорта им.Бен-Гуриона, а первая израильская авиакомпания "Эль-Аль" появилась в ноябре 1948-го. Пассажир первого рейса - Хаим Вейцман, будущий президент Израиля.
Газеты публикуют запись, которую сделал Вейцман в книге пассажиров: "Большая честь проехать впервые в израильском аэроплане в сопровождении хороших людей". Хорошие люди - это министр Моше Черток (Шарет). Кстати, под неусыпной заботой Бен-Гуриона именно с 1948 года "ивритизация" фамилий станет не просто модой в среде государственных чиновников, а "обязаловкой".
Завершился год сорок восьмой. В огне страшной, самой кровопролитной войны за всю историю страны родилось Еврейское государство, но при этом не стоит забывать о главной цене за независимость Израиля: о шести миллионах евреев, сгоревших в огне Холокоста.
В январе впервые начали раздачу удостоверений личности (теудат зеутов). Иерусалимцам удостоверения почему-то вручались в школах, а в Тель-Авиве занималось этим, как и положено, МВД. В газетах - подробное описание документа. В этой маленькой синей книжечке последняя страница предназначалась для печатей, которые ставились на выборах. Тогда власти считали крайне важной 100-процентную посещаемость избирательных участков.
Описывается небольшой скандал в связи с выдачей удостоверения личности. Одна кибуцница в этот день работала на кухне. Ее и записали как повара. Женщина обиделась и потребовала изменить запись на "хаклаит" - "сельскохозяйственная рабочая". И добилась своего.
В тот год случился первый прецедент пресловутого "обмена земли на мир". Египет согласился пойти на переговоры о перемирии, а ЦАХАЛ под давлением Британии и Франции покинул Синай. Британцам израильтяне отомстили: сбили на границе с Египтом 5 их "Спитфайтеров". Самолеты проникли на территорию Израиля, чтобы проконтролировать порядок отступления из Синая. Пилоты попали в плен к израильтянам.
Пленных, конечно, кормили неплохо, а вскоре отправили на родину. Сами же жители Еврейского государства в тот год отоваривались по карточкам. В газетах сообщалось, что вторая неделя января будет отмечена распределением мяса цыплят и филе мороженой рыбы. Продукты выдавались в скромных количествах по талонам продовольственной книжки. Тринадцатый талон был "мясным".
А в Кнессете велись жаркие споры: следует ли отоваривать "чертову дюжину" мясом из-за границы? Ведь поставщики не гарантировали его кошерность.
Кстати, во время споров о кошерном мясе в Государственном совете министр по делам религии раввин Фишман обратился к министру внутренних дел, члену рабочей партии Гринбойму: "К чему нам ссориться? Разве мы не давнишние друзья и вместе не сидели в окопах и, дай Б-г, будем вместе сидеть в раю?". "Если в раю будут настаивать на исключительной кошерности мяса, я немедленно переведусь в ад", - парировал Гринбойм.
Впрочем, только после выборов парламент Израиля стал именоваться Кнессетом. А выборы состоялись в Учредительное собрание и были, похоже, самыми бурными за всю историю государства.
На фоне всеобщего энтузиазма, грандиозных замыслов и предвыборной борьбы карточная система распределения казалась сущим пустяком. Министр снабжения и распределения Дов Йосеф сообщил, что Израиль собирается поселить в Негеве 300 тысяч репатриантов, и эта программа обойдется стране в 200млн. долларов.
Расскажем о выборах. Активисты 12 партий ходили по домам с утра до ночи. Двери тогда никто не закрывал, и за несколько дней до выборов начинался настоящий цирк. Каждые полчаса к одной и той же семье приходили агитаторы из разных партий и продавали свой "товар". Все методы были хороши.
- Подвезем до избирательного участка на автомобиле, если проголосуешь за нашу партию...
- Как насчет бутылочки лимонада? А пивка?..
Вспомним, что автомобиль тогда был роскошью, а не только средством передвижения. Тем не менее, машины с мегафонами носились по улицам, призывая голосовать за ту или иную партию. Кандидаты доводили себя до изнеможения, мотаясь по стране, встречаясь с избирателями. Чемпионом в этом деле признали Менахема Бегина. Как-то за один день он побывал в пяти населенных пунктах.
Строений под крышей в стране катастрофически не хватало. Во многих местах выборы проходили в синагогах, что поначалу вызвало бурный протест религиозной части населения, но деваться было некуда. Раввины нашли галахическое решение проблемы, и конфликт был исчерпан.
Газеты писали, что габаи в религиозных районах обходили дома, стучали в дверь, как в дни молитвы "Слихот", которую читают перед Судным днем. "Евреи! - кричали они. - Вставайте на выборы!".
Длинные очереди выстроились у избирательных участков в день выборов. В газетах описывается несколько случаев, когда граждане ровно в шесть часов были готовы отдать свои голоса, но избирательные участки все еще были закрыты.
Выборы состоялись и были признаны демократическими. Британия признает Еврейское государство де-факто, США - де-юре, но при условии, что Израиль предоставит письменную информацию о ходе выборов. В тот год еще не было понятно, к какому лагерю примкнет новорожденное государство. Впрочем, Сталин первым понял, что евреи его одурачили, но американцы никак не могли поверить, что страна, где победу на выборах одержали рабочие партии, станет врагом тоталитарного режима Кремля.
Но - хватит политики. На первой странице газеты "А-олам а-зе" ("Этот мир") - жуткое фото исковерканной машины на железнодорожных путях. Пишут, что ряд аварий с летальным исходом заставил министерство транспорта принять безотлагательные меры. В прессе были опубликованы огромные объявления с изображением "предупредительных знаков". Такие знаки будут служить для обозначения мест пересечения железной дороги и шоссе там, где нет шлагбаума.
Многое тогда было впервые. Вот и министр транспорта Давид Ремез придумал слово "рамзор" (светофор) и "тамрур" (дорожный знак). Ремез очень любил придумывать новые слова. Кстати, это он ввел в обиход слово "Безек".
После долгого перерыва восстановили железнодорожное движение поездов между Тель-Авивом и Иерусалимом. Первый поезд сделал остановку в столичном районе Макор-Хаим, где в вагон сели Бен-Гурион с супругой.
Итак, Израиль признал насущную необходимость дорожных правил. Это в мае, а в июне арабские страны подписали первый мирный договор с Еврейским государством, фактически ставший актом его признания.
При этом до "мирного договора" внутри Израиля было еще далеко. Как и сегодня, атеисты и религиозные жители не желали понимать друг друга. Читаем: "Мэрия Иерусалима обращается к гражданам с просьбой покупать билеты на субботний сеанс в кино загодя, в пятницу, дабы не нарушать шаббат".
Раскол наблюдался не только между религиозными жителями Израиля и атеистами. Левантийский шумный характер государства действовал на нервы репатриантам из Европы, и в июле 1949 года тогдашние скауты - "а-цофим" - разворачивают операцию "Тишина".
Дело в том, что товары по магазинам развозят на грузовых тележках, передние колеса которых поворачиваются поводьями, а тормозятся ногой или железной планкой, прибитой к тележке. Колеса скрипят, тормоза визжат, у мирных, тихих граждан кулаки чешутся. И вот скауты бегают по улицам с маслёнками и смазывают колеса у тележек.
Газета публикует лозунги операции: "Упреждение скрипа и шума уменьшают балаган на улицах!", "Дети! Играйте тихо! Взрослым нужно выспаться и набраться сил перед работой!", "Домохозяйка! Весь дом не обязан делать утреннюю гимнастику под звуки твоего орущего радио!", "Отправляя детей в магазин, не читай список продуктов из окна твоей квартиры!", "Не двигай мебель посреди ночи!" и так далее.
В тот год военная лексика все еще была в ходу. Любую мирную кампанию называли операцией. После операции "Тишина" предприняли операцию "Чистота". Мэрия наняла 50 рабочих, которые в течение недели наводили порядок на рынках и в точках общепита Тель-Авива, знаменитых своими чудовищно антисанитарными условиями.
Газеты сообщают, что в лагерях репатриантов ведется успешная борьба с крысами. Помещено интервью с самой умелой охотницей на крыс. Она недавно мобилизовалась из армии, где занималась тем же. Девушка охотно делится методами борьбы с грызунами, но свою фотографию просит не помещать, так как некоторые сочтут профессию крысолова делом не женским.
Компания "Пепси" решила построить в Тель-Авиве три завода по производству своих напитков. Арабы громко объявили о бойкоте "сатанинской отравы". Американцы испуганно аннулировали свое решение. Лишь в 1992 году напитки "Пепси" пришли на израильский рынок. В тот же год они завоевали и такую "упрямую" страну, как Россия.
Демографическая угроза со стороны арабского меньшинства и тогда тревожила израильтян. Семь еврейских матерей, вскормивших 10 и более детей, были приглашены в канцелярию премьер-министра. Давид Бен-Гурион вручил каждой матери 100 лир и персональную благодарственную грамоту.
Впрочем, и в этом случае, как всегда, нашлись недовольные. Объявились отцы, у которых было 10 детей и больше, но от разных жен. Отцы спрашивали, почему не им предназначен приз за многодетную семью.
Точно известно, что считалось роскошью в середине 1949 года, когда правительство ввело "Налог на предметы роскоши", и налог этот распространялся на вещи вполне обыденные: пепельницы, настольные лампы, часы и кожаные сумки.
Оружие, впрочем, роскошью не считалось. 24 сентября 1949 года Узиэль Галь (Глас), выходец из кибуца Ягур, представил своему начальству опытный образец ПП (пистолета-пулемета), который вскоре назовут "Узи". Массовое производство автомата началось лишь в конце 1953 года.
И в тот же день, 24 сентября, состоялась премьера Камерного театра по пьесе Евгения Шварца "Тень". Режиссер Линдбер в интервью газете отметил, что не ощутил тягот "режима экономии", так как благодаря эффективному графику репетиций все равно не успевал есть.
Открылся новый театр "Арена", задуманный в духе "режима экономии": вместо привычной сцены актеры играют на небольшой арене, окруженной зрителями. В труппе всего семь актеров. "Великолепная семерка" выполняла в театре все подсобные работы. Про актера, продающего билеты перед спектаклем, газеты писали, что иногда ему везет в кассе, а иногда - на сцене.
А в ноябре состоялась медицинская "премьера": прямым рейсом из Европы прибыла сыворотка вакцины против туберкулеза. Прививки сделали всем детям от 1 года до 18 лет.
В том же месяце правительство приняло предложение Бен-Гуриона о провозглашении Иерусалима единой и неделимой столицей Израиля, что и было сделано в декабре. При этом половина города все еще принадлежала Иордании. Тут же, на Рождество, была продемонстрирована лояльность к христианам Израиля: министерство распределения и нормирования выделило им дополнительную порцию маргарина и риса. "Голос Израиля" транслировал на весь мир праздничные передачи из Иерусалима и Назарета.
В ноябре началась перепись населения. Бедуины не знали о "режиме экономии" и щедро угощали переписчиков мясом. На фото в газете довольные физиономии этих самых переписчиков.
Сообщалось, что 100 тысяч репатриантов (почти 10% населения) будут вынуждены провести тяжелую зиму в палаточных лагерях. Кстати, за год население страны выросло вдвое.
Еще в 1948 году профессия адвоката считалась самой презренной и плохо оплачиваемой, а вот в 1949 году в Иерусалимском университете открылся юридический факультет. Тогда же газеты объявили, что Хаим Вейцман создает в Реховоте под своим началом исследовательский институт. Вейцману в тот год исполнилось 75 лет. 29 ноября ученого чествовали в Доме журналиста в Тель-Авиве. На празднике в качестве почетного гостя присутствовал посол США Макдональдс. В зале приемов, на той же улице, отмечали 32-летие Октябрьской революции (под эгидой партии МАПАМ), а почетным гостем на этой тусовке был посол СССР в Израиле Ершов.
Проблемы, связанные с репатриацией, всегда были неожиданными. 20 тысяч выходцев из Йемена находились в лагерях для репатриантов. Трижды в день они получали паек и кружку кофе. Но йемениты не привыкли ограничивать себя в кофе. Обычай предполагал негасимый костер с вечным финджаном возле. А это в условиях палаточного городка было чревато пожаром. Администрация боролась с кострами: спички распределялись из расчета одна коробка на 4 палатки. Назначались ответственные за спички. "Командиры огня" расхаживали по лагерю, как большие начальники, и пользовались всеобщим уважением.
Одевались йемениты причудливо: смокинг, рваные тапочки и тирбуш (что-то наподобие турецкой фески). Традиционные пейсы мало-помалу урезались.
Йеменская алия отличалась наивностью и фанатичной преданностью молодому еврейскому государству. Бен-Гуриона они называли "Давид, царь Израиля".
Евреи из Йемена подчас не знали, что делать с непривычными продуктами, которые можно было получить по талонам. Тут же нашлись ловкачи, которые приезжали в лагеря репатриантов и скупали у йеменитов талоны, а потом перепродавали с наваром. А репатрианты из Аравии на вырученные деньги покупали у арабов более знакомые продукты: оливки, кофе, муку.
Первый послевоенный год. Общий тон газет можно вполне назвать веселым. Шутили по любому поводу, особенно веселил израильтян "режим экономии". Шутили, что у "режимных" кур в одном месте бритвенное лезвие: они сразу несут половинки яиц. Старый местечковый анекдот был в чести. Только теперь шутили о кибуцнике, который ест курицу лишь тогда, когда сам болен или курица больна. И, как обычно, в каждой шутке была лишь доля шутки: на ужин в кибуце варили яйца, но каждое резали пополам. В неограниченных количествах были только хлеб и варенье. Причем варенье тоже "половинили", предварительно смешивая с водой.
Впрочем, делили еду в равноправном кибуце не всегда поровну. Хорошо ели те, кто был занят на тяжелой физической работе, и ночные охранники, чтобы не уснули. Один охранник признался журналисту, что ночью он наедается до отвала, а днем читает запоем. Когда спит - непонятно.
В городах каждая семья получала книжечку с отрывными талонами, на каждом талоне было написано наименования продукта и его количество. Затем владелец талонов мог отправиться в распределительный пункт, постоять в очереди и получить то, что в этот день завозили.
Сельские жители навещали родственников в городе, при этом в автобусе сумки с продовольствием забрасывали на верхнюю полку. "Продотряды" недозволенное съестное часто обнаруживали, но владельцы не признавались, что сумки принадлежат им.
И с одеждой было строго: как-то главного бухгалтера вызвали в одно из министерств, но ему пришлось ждать, пока председатель вернется с какого-то съезда движения, чтобы получить единственную приличную рубашку. Со штанами, слава Б-гу, проблем не было: весь Израиль, включая депутатов Кнессета, ходил в шортах одинакового образца.
В 1949 году "черный рынок" вел себя робко, с оглядкой. Продавали, как правило, по знакомству и небольшими порциями. Продавцу было стыдно перед покупателем, а покупателю - перед продавцом. Участники сделки мялись в нерешительности и краснели, понимая, что поступают нечестно.
Дни рождения, семейные праздники справляли в складчину. Нельзя было пойти в магазин и купить все необходимое. Гости скребли по сусекам и шумно и искренне радовались застолью. С тостами тоже все было на уровне: весь Израиль полнился духом патриотизма.
Патриотизм был в основе образовательной системы. Любой: религиозной или светской. Но система - системой, патриотизм - патриотизмом, а мгновенно возросшему населению (в 1949 году в страну репатриировалось 270 тысяч человек) требовались учителя и школы. Возникла острая нехватка того и другого. Ну, с помещениями для школ как-то справились, но с учителями все было не так просто. Статус учителя в те годы был куда выше, чем сегодня. Учили учителей всего два года, но даже таких "экспресс-профессионалов" не хватало. Часто учителя знали иврит хуже учеников. Тем не менее, главной целью школы было превращение репатриантов в израильтян. Похоже, что с годами цель осталась той же.
Классы были переполнены. В каждой школе был буфет или столовая. До июня 1949 года родители платили за обучение. Новый закон эту плату отменил, обязав при этом доучивать детей, хотя бы в начальной школе, до 14 лет. (В те годы сплошь и рядом ребятня начинала работать, достигнув 12-летнего возраста, причем полный рабочий день.) В стране издавались две детские газеты. Для рабочей молодежи открыли вечерние школы.
В 48-49 годах в вузы Израиля поступили 405 абитуриентов. Всего в тот год учились 1635 студентов.
Отметим, что в тот год министры и депутаты Кнессета пользовались у подрастающего поколения не меньшей популярностью, чем кинозвезды. Детки соревновались в сборе автографов. Подписей Бен-Гуриона было всего три, поэтому его автограф ценился наиболее дорого.
- Меняю двух Труменов на одного Бен-Гуриона! - орал мальчишка у входа в Кнессет.
Что ж, популярность политиков страны, видимо, напрямую связана с уровнем патриотизма ее граждан...
1950 год
1 января этого года было отмечено заметным волнением в рядах военнослужащих. Именно в этот день распределялись звания: кому чин офицера, кому - сержанта.
В ночь с 31 на 1 января правительство заставило волноваться и тех, кто занимался "извозом". Внезапно были подняты цены на бензин.
Что еще из новогодних подарков можно отметить? Газета "Телеграф" сообщила, что между Эйлатом и Хайфой будет проведен нефтепровод, а по заданию министерства нормирования и распределения начали проводить эксперимент по выпечке хлеба из непросеянной муки. Министерство надеется, что это позволит снизить цену на хлебобулочные изделия.
Не хлебом насущным, не одним хлебом... Городской совет Тель-Авива одобрил строительство большого, современного концертного зала на участке рядом с театром "Габима". Стоимость строительства 200 тысяч лир. Под крышей "Гейхал а-Тарбут" разместится Израильский филармонический оркестр.
Сомнительный подарок преподнес Кнессет новым репатриантам из Африки и Азии: принял закон о запрете двоеженства и об ограничении возраста вступления в брак. Вступать в брак разрешалось не ранее чем в 17 лет, а в более юном возрасте только с разрешения суда.
В частности, закон этот вызвал волну недовольства среди выходцев из Йемена. Так рапортуют газеты. Они же обвиняют робкую, религиозную, законопослушную алию из Йемена в чрезмерном употреблении не только кофе, но и вина. В йеменитах видят причину дефицита вина в стране. Они, мол, готовы отказаться от самого главного (молока, маргарина, мяса), но только не от вина.
Небо в тот год подарило Израилю проливные дожди. Почти все лагеря репатриантов были затоплены. Газеты обратились к гражданам страны с просьбой приютить у себя детей из палаточных поселений. Не всех, но большую часть бедных детишек удалось разместить в семьях израильтян.
Что там дождь! Метеорологи сообщают, что такого сильного похолодания не было последние 20 лет. Снег выпал по всей территории Израиля, включая Тель-Авив и Беэр-Шеву. В течение двух дней Иерусалим был оторван от всей страны.
Трагическое зрелище представлял в ту зиму зоопарк: кабаны дрожали от холода, обезьяны чихали и кашляли, одна из них чуть не околела. Только четверо животных видели снег прежде.
В январе первый светофор был установлен на перекрестке Герцль-Яффо-Тель-Авив. Событие это собрало огромную толпу зрителей. Полицейский-регулировщик остался на своем месте, чтобы разъяснить водителям значение смены цветов.
Были и новогодние потери, не связанные с холодной погодой. Приведем одно из газетных объявлений:
"По дороге из Тель-Авива в Иерусалим.
Из такси выпал сверток, в котором были ткань и вещи, принадлежащие новой репатриантке.
К нашедшему просьба вернуть сверток в бюро Кирии, здание "Магед Давид адом" для Лиоры".
Это потери личные. Потери "общественные" были заметно существенней. Газеты сообщают, что положение с продуктами питания продолжает ухудшаться: нормы выдачи сахара и мяса будут вскоре уменьшены ради экономии валюты.
"Женская газета" (была и такая) предлагает немедленно начать выращивать все, что можно дома и во дворах. "Превратим двор в садовый участок!" "Потребуем у министра распределения разрешение на создание курятников во дворах!"
Та же "Женская газета" выдает рецепт запеканки из замороженного филе кефали. Обещают, что это блюдо граждане не отличат от запеканки куриной.
От "низких" материй перейдем к "высоким". 5 февраля каждого года мы вправе отмечать день начала споров в Кнессете вокруг конституции. Бен-Гурион был против этого закона государства, депутаты от религиозных партий тоже: "У нас уже есть 3-тысячелетняя Конституция".
С конституций дело ощутимо затянулось, но вот с курением в автобусах удалось быстро навести порядок. Полиция запретила курить в общественном транспорте, тем самым реанимировала старый закон времен британского мандата. Стражи порядка поднимались в автобус и просили погасить сигареты. После предупреждения выписывались повестки, а затем курильщиков ожидал суд. Первые 50 подсудимых заявили: "Мы даже не думали, что нарушаем закон". Судьи продемонстрировали понимание такого метода защиты: еще пару дней назад все пассажиры, включая полицейских и водителей автобусов, дымили в свое удовольствие. Судья отпустил их, но предупредил, что в следующий раз их осудят по всей строгости закона.
В марте 1950 года открылась железнодорожная линия: Тель-Авив - Хайфа - Иерусалим. Вагоны были забиты до отказа. Газеты сообщают, что молодежь нагло лезет через окна, но не потому, что хочет прокатиться зайцем, а по причине катастрофической нехватки сидячих и стоячих мест.
На юных израильтян не только жаловались. Ими гордились. Ну, например, в апреле было решено провести "операцию - танцы". День Независимости праздновали в Израиле второй раз. К этому дню по всей стране разбросали 5 "стихийных" площадок танцев до утра. На молодых ребят, что естественно, повесили всю "черную работу": они "растанцовывали" особо стеснительных граждан.
В том же месяце можно было отпраздновать рождение израильской театральной комедии. В театре Оэль Ахарон Магед состоялась премьера спектакля по мотивам пьесы Н.В.Гоголя "Ревизор". Действие происходило в кибуце. Время действия - середина 20 века.
Еще одно заметное событие состоялось в апреле. Говорила о нем вся страна. Атлет Рафаэль Гальперин вернулся из США и привез с собой новую философию красоты тела. Он считает, что с душой у евреев Израиля все в полном порядке, остается обрести форму физическую.
Последователи Гальперина уже начали тренировки в одном из спортивных залов Тель-Авива. Они готовятся к значительному событию - конкурсу "Мистер Израиль". Цель - максимально приблизиться к идеалу, нашедшему свое отражение в скульптуре и живописи Ренессанса.
Но отметим, что конкурс этот не вызвал интереса газет, слишком попахивало от него "арийскими критериями". Несколько спасло положение то, что в любительской лиге победителем конкурса стал вегетарианец Ицхак Кармель. Подобное было весьма существенно в год особо строгого "режима экономии".
В мае, вопреки ожиданиям, не состоялись первомайские демонстрации левых сил Израиля: слишком существенными оказались расхождения между МАПАЙ и МАПАМ по содержанию лозунгов.
Зато сионисты праздновали еще одну победу: началась операция "Эзра и Нехемия", в ходе которой 130 тысяч евреев было доставлено из Ирака в Израиль.
В том же месяце не только вышла в эфир армейская радиостанция "Галей ЦАХАЛ", но было объявлено, что в Израиле вскоре начнут собирать такую диковину как телевизор.
Страна насыщалась видами зрелищ. В Рамат-Гане был открыт первый в стране цирк. 27 бывших солдат и инвалидов войны, под руководством господин Кринхоффа, бывшего директора будапештского цирка, стали первой труппой цирка. В афише первого цирка: кабаре, ролики, велосипеды, дикие и домашние животные, а также акробаты и клоуны.
Цирк был открыт, но пляжи закрыты. По причине чудовищного загрязнения прибрежных вод купание было строжайше запрещено. Газеты сообщают, что склады завалены купальниками нового сезона, а разбирать товар некому.
В канализационных стоках никто не желал купаться. Однако лихачей на дорогах Израиля и тогда хватало. Газеты сообщают, что количество дорожных происшествий и трагических аварий в Израиле самое большое в мире. Люди гибли "за металл автомобилей". Решили начать очередную кампанию по исправлению этого тревожного положения: 100 учеников старших классов, одетых в форму полицейских, встали на перекрестках по всей стране, чтобы показать гражданам, каким образом следует переходить улицы.
Был также устроен парад автомобилей на дорогах Тель-Авива. Цель - продемонстрировать горожанам стремительное развитие дорожного движения в Израиле: от верблюдов и ослов до двухэтажного автобуса фирмы "Крайслер". Автомобили несли на себе лозунги с призывами к пешеходам учитывать новую автомобильную реальность.
Еще об одной трагической реальности в тот месяц трубили газеты: дети забыли о недавней войне и стали играть на бывших минных полях. Появились первые жертвы. СМИ напоминают взрослым о бдительности и печатают описание восьми видов самых опасных мин.
Это на земле, в воздухе в том же июне месяце открыли очередную "трассу". Экипаж самолета "Эль-Аль" совершил первый полет в Америку с посадкой в Риме, Лиссабоне, на Азорских островах и Ньюфаундленде.
Радость от этого полета была не меньшей, чем от известия, что отныне многие репатрианты в иерусалимских горах переселяться из палаток в бараки. Таков был Израиль в первой половине 1950-го года.
До июля месяца этого года Израиль был совершенно открытым государством. Репатриировался в Еврейское государство каждый, кто в этом государстве хотел жить, но в годовщину смерти Теодора Герцля Кнессет единогласно утвердил Закон о Возвращении, согласно которому любой еврей имеет право перебраться в Израиль и получить израильское гражданство. Закон запрещал въезд в страну врагам евреев, заразным больным и лицам, представляющим опасность для государства. В 1954 году Закон был дополнен запретом на въезд в страну уголовных преступников и нарушителей общественного спокойствия. Тем не менее, четкое определение понятия "еврей" было принято лишь в 1970 году.
На этой же сессии в Кнессете был отменен закон о применении телесных наказаний и отменена смертная казнь в Израиле.
Как, небось, обрадовался этому известию палач Адольф Эйхман, но преждевременно, тем более что спустя месяц Кнессет принял закон, допускающий преследование нацистских преступников за границами страны.
Вторая половина 1950 года была отмечена рядом необычных социальных конфликтов. Правительство решило повысить жалование судьям на 50% после того, как те пригрозили забастовкой.
Успех судей поднял на забастовку медицинских сестер. Прессе это не понравилось. "Где же ваше милосердие, сестры милосердия?", - спрашивали они у бастующих.
Власть в стране принадлежала социалистам, а потом самую мощную забастовку страна получила от класса капиталистов. Предприниматели заявили, что при такой системе нормирования всего и вся вести дела невозможно. Частный сектор бастовал, а государственный ставил палки в колеса забастовки.
Магазины социалистического сектора звали покупателей к себе. Началась свара.
Газеты публикуют фотографии, на которых разъяренная толпа бастующих поливает какой-то гадостью ткани в магазине штрейкбрехеров.
Страна все еще не могла накормить себя сама, и "черный рынок" разбух до чудовищных размеров.
Климат Израиля позволяет не тратиться особо на одежду, но чем-то прикрывать "стыд" свой необходимо даже при нашей погоде, а с этим "прикрытием" тоже наметились серьезные проблемы. Министр снабжения выступил со специальным заявлением, в котором сообщил, что в текущем году государство обязано урезать вдвое затраты на производство одежды и обуви, а потому снабжать шортами, майками и тапочками население станут тоже по карточкам.
Началась самая настоящая паника. За две недели прилавки магазинов опустели. "Мели" все что нужно и что не нужно - впрок. Газеты пишут, что правительство не ожидало такой реакции граждан.
Спустя месяц Бен-Гурион объявил о начале операции "Искоренение черного рынка". Министры юстиции, полиции и снабжения могли объединить свои усилия в борьбе с дельцами теневой торговли. Были созданы специальные суды для ускоренного рассмотрения исков против спекулянтов. Предусмотрены меры наказания - от лишения лицензий на торговлю до тюремного заключения.
Идеологическое обеспечение очередной операции обеспечили поэты и композиторы, создав в срочном порядке "Песню о черном рынке".
В Израиле всегда понимали, что характер воспитания новых граждан должен сформировать и будущее Еврейского государства. Религиозные партии издавна бились со светскими, отстаивая религиозный характер образования. Одно из самых серьезных столкновений в Кнессете произошло как раз в 1950 году, и было оно настолько горячим, что Бен-Гурион уведомил президента Израиля о своей отставке, так как не видел путей разрешения этого кризиса.
В ноябре все попытки формирования нового правительства закончились неудачей, и пришлось звать обратно старика "на трон".
В газетах приводится любопытный документ предвыборной пропаганды израильских коммунистов. Вот он: "В Румынии, Польше, Чехословакии люди едят белые булки с сосисками, телячье жаркое, борщ наваристый, и все это за сущие копейки, а вас кормят перловой кашей по карточкам. Долой буржуазные партии!"
Что правда, то правда. Только не "буржуазные партии", а правящая социалистическая из-за острой нехватки молока приняла решение снабжать им только детей.
Но ошибется тот, кто решит, что граждане Израиля в тот год были озабочены только "желудочными" и "тряпочными" проблемами. В стране состоялся первый конкурс красоты, и на нем была выбрана первая королева, самая красивая девушка Израиля - Мерим Ярон.
Впервые! Впервые! Впервые! Рекорды! Рекорды! Рекорды!
Самая знаменитая корова в Израиле носила имя Ставит из кибуца Кфар Гильади. Давала она тонну молока в год и считалась непревзойденной рекордсменкой. Нынче такие буренки сразу же выбраковываются: норма от 7 до 15 тысяч литров. Впрочем, потребовался всего лишь год, чтобы увеличить рекорд Ставит втрое.
27 сентября 1950 года председатель Кнессета открыл на стадионе в Рамат-Гане первую в истории Израиля Маккабиаду. Там с рекордами было заметно хуже, чем в сельском хозяйстве. Подобную картину мы наблюдаем и сегодня.
Есть, впрочем, область, в которой Израиль занимал и, похоже, уверенно занимает первое место в мире - это собирание евреев мира в одной географической точке.
Газеты публикуют драматические подробности операции "ковер-самолет". Операция эта длилась 15 месяцев. 50 тысяч евреев перевезли из Йемена в Израиль. В воздухе появилось на свет 12 будущих граждан Еврейского государства. Стоил "ковер-самолет" 5 миллионов долларов. Содержание транзитного лагеря в Адене - 50,000 тысяч долларов ежедневно.
1951 год
Война в Корее. СССР и США демонстрируют свое могущество на чужой территории. В мире только и разговоров, что о грядущей мировой и ядерной бойне.
В одном из номеров центральной газеты публикуется стратегический план американцев и советский проект атаки на США. Конечно, это плод фантазии журналистов, но планы неизбежного ядерного Апокалипсиса горячо обсуждались публикой в Израиле.
Спорили: на чьей стороне, в случае мировой войны, нужно выступить Израилю. С одной стороны, Америка - друг и помощник, но с другой стороны, США не смогут остановить советские танки до Суэцкого залива, так что, вполне возможно, лучше наладить любовь и дружбу с СССР, а те, кто за дружбу с Советами, должны голосовать за партии коммунистов МАПАМ и МАКИ.
Но не меньше всеобщего катаклизма и предвыборных страстей волновали граждан Израиля ограничения в использовании электричества и внезапные визиты контролеров, связанные с этим ограничением.
Газеты рассказывают жуткую историю: робкая дама гладит электрическим утюгом свою нехитрую одежку, а в это время звонок в дверь. Контролеры?! Дама бежит открывать и просит подругу закрыть утюг платьем. Подружка утюг накрывает, не выдернув шнур из розетки. Пока дамы кокетничают с контролером, платье загорается. Злоумышленница поймана на месте. Электрический утюг к употреблению запрещен. Дама получает первое строгое предупреждение. При повторном нарушении ее жилище останется без электрического тока.
С водой тоже не все в порядке. Тель-Авив 1951 года высотками похвастать не может, но в жаркие дни вода не доходит до верхних этажей зданий. Воду наливают впрок в ванны, ведра, кастрюли... Построены новые насосы, но они не справляются с ростом числа пьющих воду, принимающих душ и готовящих пищу.
Газеты стыдят жителей Тель-Авива: они тратят в год аж 325 литров драгоценной влаги, в то время как граждане Хайфы - в два раза меньше, а средний житель столицы - всего 108 литров в год.
В Израиле не только воды мало, но правительство решило и кинозвезд ввозить из-за границы. Тут же появилась карикатура в газете на злободневную тему: красавица-блондинка в бикини, мимо хромает пожилая пара. Старушка показывает на девушку. "Смотри, - говорит она. - У этой бедняжки наверняка главная роль в фильме "Режим экономии в одежде".
Бедной стране, окруженной врагами, нужна валюта. Деньги в казне - вопрос жизни и смерти государства. Бен-Гурион поднимает вопрос о германских компенсациях. Правая оппозиция - против. Менахем Бегин: "Доллары за убитых наших братьев! Марки за еврейскую кровь! Нет, нет и нет!"
Спор этот захватит и расколет народ в Израиле на два лагеря. В конце концов, репарация из ФРГ будет получена.
Но пока немцы не раскошелились, правительство находит местный способ пополнения казны валютой: обувь разрешено продавать не только по карточкам, но и за доллары. В первом таком магазине появилось два вида обуви: 13 или 18 баксов за пару. Открылись и подобные магазины одежды. Костюм там стоил 60 долларов, куртка - 50.
Такую роскошь, как холодильники, тоже стали продавать за доллары, но только полученные от родственников, проживающих в Америке. Заокеанские гости знали заранее, какой подарок они преподнесут хозяевам. Стоил холодильник 4 сотни зелеными.
Все это, само собой, породило спрос на доллары, а значит и "черный рынок" получил мощный стимул к развитию.
Все это привычно и знакомо. Социалистическое государство как-то крутится-вертится, чтобы сохранить себя, но и простые граждане активно заботятся сами о себе, не желая жить по одним карточкам.
Дельцы "черного ранка" выходят из подполья к свету. На тихой ныне улочке Лилинблюм в Тель-Авиве открыто прохаживаются торговцы, предлагая свой товар. Инфляция - растут цены на золото. На Лилинблюм активно торгуют драгоценными металлами. В газетах пишут о жутком случае, когда некто продал свои продуктовые талоны, чтобы купить на эти деньги золотишко.
Газеты полны разных материалов, описывающих бурную жизнь на "черном рынке". Полиции удалось раскрыть сеть торговцев колбасой иностранного производства. Колбаса скупается в разных странах Европы и ввозится в Израиль репатриантами. Товар прибывает в Хайфу, оттуда через посредническую сеть попадает на улицу Лилинблюм. У королевы этого бизнеса, 50-летней женщины, полиция обнаружила при обыске 47 палок колбасы, а также 150 банок мясных консервов и сардин.
Все газеты сообщают сногсшибательную новость: биохимик - репатриант из Франции профессор Бернард Френкель получил синтетический заменитель мяса из овощей и водорослей. Френкель устроил презентацию своего изобретения и угостил им голодных журналистов. Журналисты остались довольны вкусовыми качествами нового продукта.
Кстати, и самим газетам тоже приходится работать в тисках экономии. Бумага в дефиците, и вводятся дополнительные ограничения: ежедневные газеты выходят на одном листе, еженедельники - в сильно урезанном формате.
Но самый серьезный дефицит в Израиле - невесты. В провинции их катастрофически не хватает. Мужчины хотят построить семью, растить детей, а не с кем! Многие половозрелые мужики покидают города и поселки развития только по этой причине.
Не хватает невест, бумаги, кинозвезд, электричества, воды, одежды, продуктов, но пахотной земли в Израиле тоже крайне мало. Начат проект осушения болотистого озера Хула, но это, естественно, очень не понравилось Сирии. В результате - резкое обострение отношений с этой страной.
В тот год не было дефицита на природные катаклизмы. Землетрясение заметно тряхнуло центр страны. С особенной силой чувствовались толчки в Тель-Авиве.
В политической жизни тоже толчков было достаточно. Израиль начинает привыкать к частой смене правительств. Министр по делам религий подает в отставку в знак протеста против принудительной, светской ориентации образования в лагерях репатриантов. Оппозиции удается добиться вынесения вотума недоверия. Кабинет министров падает, и досрочные выборы в Кнессет второго созыва стране обеспечены.
Толчки толчками, а репатрианты едут на родину предков, и жить им где-то нужно. На юге, для выходцев из стран Северной Африки, строится город Ашкелон.
Продолжается гражданская "война" светской части населения Израиля с религиозной. Бен-Гуриону зачем-то понадобились в армии религиозные девушки. В газетах пишут, что сделал он это намеренно, чтобы отомстить религиозным партиям за роспуск правительства. Поднимается буря. Старика атакуют: письма, петиции, демонстрации, угрозы... Бен-Гурион непреклонен. Главный раввинат Израиля публикует заявление: "...согласно Торе, мобилизация женщин, даже незамужних, однозначно запрещена".
Много было шума вокруг раскрытой полицией организации ортодоксов "Тайный союз зелотов". Пишут, что ее члены готовили взрыв в здании Кнессета в знак протеста против призыва религиозных девушек в армию. Началось следствие, но в результате газеты представили эту историю, как раздутый донельзя мелкий инцидент.
И все же столкновения шли по всему фронту. Ну, например, министр сельского хозяйства принял решение о раздаче на Пурим мясных консервов из Мексики, прежде забракованных Главным раввинатом. Миллион банок лежали на складе, и Пинхасу Лавону удалось выбросить их на рынок вопреки бойкоту не только сети религиозных магазинов, но и светских, решивших не продавать трефное.
Итак, год 1951 оказался более трудным, чем предыдущий. "Режим экономии" закрутил гайки почти до предела. Индикатор - все тот же Пурим. Если в прошлом году на праздник не хватало мяса, то теперь даже маргарин исчез с полок магазинов. В 1950 году можно было спокойно купить штаны и юбку, в 1951 ввели нормирование в распределение одежды и обуви. Как в этих условиях скроить ребенку маскарадный костюм? Голод на радость - самый недопустимый вид голода, и еврейские мамаши отдают свои последние платья, чтобы сшить для любимого дитяти желанный костюм для карнавала.
В толпе 1951 года дети шумели на разных языках. Для многих это был первый Пурим в Израиле. Газеты не жалуются на нехватку "ушей Омана", но в сладкой начинке этого лакомства нет мака. Мак в тот год даже на "черном рынке" купить было невозможно.
Сразу после Пурима полиция устроила грандиозную облаву на улице Лилинблюм. Хватали торговцев золотом. По неофициальным данным, было реквизировано "товару" на четверть миллиона долларов. Сумма, по тем временам, огромная.
Реквизированное золото пахло рыбой. Следом за "ловлей" драгметаллов полиция провела несколько удачных рейдов по "отлову" незаконной рыбы. Реквизированную рыбу решено было заморозить, но тут же производители льда сократили его производство, так как правительство отказалось поднять цены на "замерзшую воду".
Законная торговля в тот год была отмечена двумя значительными событиями: на рынок выбросили значительную партию отечественных капроновых чулок и 40 тысяч тарелок. Гигантские очереди штурмовали пункты раздачи. Газеты пишут, что для многих гражданок стояние в очередях завершилось каретами "Скорой помощи".
Тяжело найти компромисс между "большевизмом" и рынком. В газетах появляются очень тревожные статьи о равнодушии к работе, охватившем значительные слои израильского общества. Работать лучше и больше стало невыгодно. Налоги победили энтузиазм. "Для кого работать? Для министра финансов?". Пишут, что одна из шоколадных фабрик упустила выгоднейший заказ, так как ее рабочие отказались трудиться сверхурочно. (Заказ нужно было выполнить в кратчайшие сроки).
Проблемы, проблемы, проблемы, но по-прежнему корабли везли в Израиль десятки тысяч репатриантов, страна строилась и крепла на глазах, вопреки всему и благодаря одному лишь еврейскому неугомонному духу созидания и гордости, что наконец-то на земле существует свое, национальное государство.
Это нынче 1 мая проходит в Израиле незаметно, а в середине прошлого века десятки тысяч евреев выстраивались в колонны и демонстрировали свою веру в грядущее коммунистическое царство под красными флагами, транспарантами и портретами вождей мирового пролетариата.
В прошлом году многие демонстранты в этот день были обворованы. На этот раз накануне 1 мая полиция занялась профилактикой. Ей удалось выловить нескольких профессионалов-карманников и посадить их в кутузку, пообещав отпустить на волю, как только пролетарский праздник кончится.
Сразу же за первомайским парадом в Тель-Авиве начался праздник искусств. В Израиль приехал Марк Шагал. Великий художник второй раз на Святой земле, по прошествии 20 лет. Живописец из Витебска сообщил журналистам, что "20 лет назад все было совсем иначе. Сегодня бульвар Ротшильда выглядит, как Бродвей в Нью-Йорке. Женщины одеты превосходно, во всем чувствуется вкус... Израиль становится центром мировой моды. Люди доброжелательны и очень приятно находится среди них".
Газеты тут же с гордостью сообщили, что израильская мода завоевывает мир. Как подобное можно увязать с "режимом экономии в одежде" - понять трудно, но любая национальная гордость - понятие относительное.
Гордость - гордостью, но стране все еще нужна позарез валюта. И Бен-Гурион отправляется в США собирать деньги для Эрец-Исраэль.
Но страна, конечно же, существовала не только на милостыню из-за бугра. Газеты сообщают, что наиболее доходная отрасль экономики, после цитрусовых плантаций: продуктовые посылки для жителей Израиля. Сам продуктовый набор составляется из местных продуктов по заказу родственников из-за границы, оплативших заказ в долларах. Каждый месяц фирмы занимались сбором этих посылок (70 тысяч единиц в год), а почта отправляла простым гражданам только 50 тысяч ящиков. В результате, государство получало из разных источников (прямых и косвенных) прибыль не меньшую, чем от продажи лимонов и апельсинов.
Гримасы социалистического капитализма продолжали искажать физиономию новорожденного государства. Обычная история тех лет: более трех месяцев продолжалась забастовка на заводе бисквитов Фромина. Рабочие требовали прибавку к зарплате. Хозяин не возражал, но потребовал от министерства финансов разрешить ему поднять цену на продукцию. Минфин послал Фомина куда подальше. Тем самым, правительство попыталось заставить предпринимателя работать в убыток самому себе.
Холод израильским летом - самый большой дефицит. "В нашем климате без льда ни туда и не сюда". Холодильники стоят лишь в каждой сотой квартире. Остальные граждане хранят продукты в леднике, а тут и грянул "ледяной кризис". К пунктам раздачи выстроились километровые очереди. Люди закупали лед впрок и хранили в ванной. Правительство не успело закупить достаточно оборудования для производства льда, и этим тут же воспользовалась оппозиция. Лозунг к выборам бил "ниже пояса": "Если у тебя нет льда, положи МАПАЙ в холодильник".
В Иерусалиме, в августе 1951 года, состоялся съезд Еврейского конгресса. Жители столицы обращались в компетентные органы с просьбой определить к ним на жительство гостя Израиля. В прежние годы такое гостеприимство не наблюдалось. Сами израильтяне жили тесно, скученно. Тут не до гостей, и вдруг. Что же произошло? А вот что: туристам стали выдавать "скрип": разрешение покупать продукты в валютных магазинах. Израильские домохозяйки видели их только во сне: индейка, говядина, чаи разных сортов шоколад, сливки...
Вот еще один пример, как "командовало парадом" социалистическое правительство Израиля. В июле было разрешено менять "яичные" талоны на птенцов для разведения кур дома, в городах. Каждая семья получила право иметь свой курятник, а в нем аж 15 несушек. Толпы горожан ринулись в кибуцы, но там только развели руками: еще раньше вышло постановление, запрещающее инкубацию (вывод) этих самых птенцов.
Приведем еще один анекдот на "куриную" тему: контролеры остановили автобус, следующий из кибуца, и обнаружили на верней полке незаконную курятину. Никто из пассажиров не признал товар своим. Контролеры забрали кур, вышли и покинули транспорт. Вдруг одному из них пришла в голову идея, как можно выявить злоумышленника. Контролеры вновь остановили автобус и задали пассажирам один-единственный вопрос: "Куры хотя бы кошерные?". "А как же", - мгновенно ответил наивный владелец запрещенного товара и был тут же арестован.
В тот год "охотились" не только на резаных кур, но и на владельцев незарегистрированных радиоприемников. По всем квартирам прошли проверяющие с требованием предъявить регистрационные документы и квитанцию на оплату этого предмета роскоши тех времен.
Газеты сообщают, что песни о родине теряют свою популярность среди израильтян. С ними, если верить радиоэфиру, успешно конкурируют зарубежные песни из популярных фильмов.
Полиция с переменным успехом продолжала войну с "черным рынком". В августе провели самую крупную операцию против торговцев овощами и фруктами. Начали с оптовиков: окружили кольцом район оптовых складов и стали проверять по одному. Было обнаружено 8 подпольных хранилищ овощей и фруктов, а в них 23 тонны винограда, яблок, картофеля, бананов и чеснока. Весь товар был конфискован в пользу государства.
Затем взялись за розничную торговлю и арестовали 37 человек. Главная хитрость, однако, заключалась в повторной облаве, на следующий день. "Черный рынок" решил, что в одну воронку снаряд дважды не падает, и просчитался. Полиция перекрыла все основные пути поставки незаконной продукции, проверила более 1000 машин, 7 грузовиков и фургонов конфисковала.
В сентябре месяце случилась победа и на транспортном "фронте": первый пассажирский автобус отправился в Эйлат. Поездка длилась 9 часов.
В этом же месяце музыкальным редакторам радиостанции "Голос Израиля" было запрещено транслировать произведения юдофоба - теоретика антисемитизма Рихарда Вагнера, а также упоминать имена известных немецких исполнителей, даже при трансляции произведений в их исполнении.
Дело нехитрое: в идеологии разные посты соблюдать просто - денег это не стоит. Вскоре улицы Израиля заполнят немецкие автомобили. Вот от этого подарка правительство Еврейского государства отказываться не осмелилось.
Слушать классическую музыку израильтяне и тогда любили. В газете сообщают, что сотни людей провели ночь в очереди за абонементами филармонического оркестра, многим желающим билетов не досталось.
Артур Рубинштейн прибыл в Израиль как гость филармонического оркестра. Рубинштейн, как и многие другие музыканты, не берет денег за выступления и записи и становится большим другом Еврейского государства.
Знаменитый композитор Арнольд Шенберг был признан почетным президентом израильской консерватории и академии в Тель-Авиве. На церемонии по этому поводу он сказал: "Б-г выбрал народ Израиля сохранять Законы Торы. Точно так же еврейский музыкант должен давать миру музыку, способную пробуждать к жизни человеческую душу".
Гости - это замечательно, но Израиль стремился стать во всем настоящим государством: производителем первоклассных инструментов в том числе. "Вы еще услышите гимн Израиля, исполненный на рояле местного производства", - заявил журналистам профессор Эфраим Абилайя, убежденный, что климат Израиля, как никакой другой, способствует просушке элитных сортов дерева. В рабочей силе и мастерах нет недостатка. Профессор собрался открыть в Цфате фабрику по производству музыкальных инструментов.
Итак, прибывали в Еврейское государство музыканты, качественные, так сказать, работники искусств, но вот хлеб в тот год выпекали в Израиле сомнительного вида и вкуса. Газеты полны жалобами на качество хлеба: сырой, недопеченный, с инородными телами.
Но даже такого хлеба в центре страны не хватало. Несмотря на режим экономии, диктовавший рачительное потребление всех продуктов питания, все же ощущалась острая нехватка любых видов хлебобулочных изделий.
Бюрократов в Израиля и тогда хватало, но их состав в те годы тоже был недостаточно качественен. Тема коррупции обсуждалась в газетах как одна из самых болезненных. Печатались фотографии двух домов министра Дов Йосефа, ярого сторонника "режима экономии", идейного противника разного рода "излишеств", вроде настольных ламп и пепельниц.
Отмечалось также, что главной жертвой государственной коррупции стали репатрианты. Огромные деньги, полученные на благоустройства новоприбывших, ушли на повышение уровня жизни старожилов.
В той же газете с разоблачениями коррупции в верхних эшелонах власти печатается забавный материал о первом в мире борделе на крыше. Полицией арестованы содержатели публичного дома и единственная проститутка.
"Шлюха на крыше" вряд ли была особо привлекательной дамой, а "королевой красоты" Израиля стала честная девушка по имени Михаль Гарисон, дочь владельца лавки в религиозном районе Иерусалима Меа-Шеарим. Местной публике такой успех совсем не понравился. Отцу Михаль стали угрожать бойкотом, обклеили его лавку листовками с угрозами, но он, тоже человек весьма религиозный, не растерялся и ответил возмущенной публике так: "Как красота Эстер принесла народу Израиля избавление от гибели, так и красота моей дочери принесет пользу евреям всего мира".
Впервые в газете фотография еще одной красавицы "Аленушки - Хенеле". На первой странице номера от 18.10.51 года изображена известная всем по обертке русского шоколада девчонка. Оказывается, это девочка-репатриантка с фотографии известного в Иерусалиме мастера Фреда Грубнера.
На этом и завершим краткие заметки о неполитических событиях 1951 года, напомнив, что этот год был всего лишь третьим в новейшей истории Еврейского государства.
1953 год
В январе месяце все евреи СССР в ужасе замерли, понимая, что "дело врачей" добром для них не кончится. Поклонник папирос "Герцеговина флор" готовился к новому, устрашающему подвластный народ, акту.
Но это в далекой России, а в Израиле с прилавков неожиданно исчезли любимые народом сигареты "Нельсон". Пропал табак именно этого сорта, а как следствие, пачка "Флаерс" подорожала на две лиры, но появилась первая реклама дешевых сигарет "Ноблесс".
Курева хватало, да и всю ситуацию в Еврейском государстве никак нельзя было назвать кризисной. Высок, как обычно, был процент безработных, но работающие граждане могли свободно приобрести фрукты и овощи. Мясом стали кормить во многих ресторанах, а в лавках появилась даже свинина, что вызвало волну возмущения в религиозных кругах. Вот с курятиной не все было благополучно. Корма не хватало. Владельцы курятников продавали наседок, правительство было вынуждено снять надзор за продажей кур.
Вот с обувных лавок налаживай, снимай надзор - все без разницы. Обуви в магазинах практически не было. В газетах появилось предложение закупить в России лыко, чтобы наладить плетение лаптей. Журналист пошутил, но многие босоногие читатели отнеслись к этой идее серьезно.
В конце концов, страна могла обойтись без лаптей, но не без оружия в то время, как англичане продолжали гнать в арабские страны танки и самолеты. У Израиля денег на оружие не было, а никто даром давать не хотел. Оставалось поднять бучу в международном масштабе или выпросить подарок у Айка (Эйзенхауэра). Англичане не собирались отказываться от арабских денег, а президент США не спешил обрадовать новорожденное государство, такое близкое миллионам американских евреев.
Зато на прилавках киосков появились дешевые американские журналы. Сотрудники посольства США обнаружили, что газетные лавки пестрят обложками дешевых изданий из СССР, в то время как американская печатная продукция недоступна бедному израильскому читателю, а правительство не желает выделять доллары на "духовную", заокеанскую пищу, да и импортировать дорогие американские журналы невыгодно. И вот, по указанию Вашингтон, цены на такие журналы как "Таймс" и "Лайф" были значительно снижены. В результате американская бульварная пресса и дешевые любовно-приключенческие романы заполонили прилавки книжных магазинов Израиля.
В январе месяце в газетах появились и скромные объявления о скором появлении легендарного американского напитка "Кока-колы". Израильтяне были большими любителями обычной газировки с сиропом и не подозревали, что скоро у привычного напитка появится грозный конкурент.
Коммунистические газеты, как обычно, назвали грядущие поставки "Коки" "имперской агрессией США".
Впрочем, было установлено, что не "буржуазный" напиток и не печатная продукция стали причиной резкого увеличения разводов в Еврейском государстве. Судя по статистике, потомки Иакова по этой статье догнали самые развитые европейские страны. Газеты пишут, что виной тому скоротечные браки по расчету, единственной целью которых было не воспроизводство еврейского населения, а сама репатриация.
На репатриантов, как обычно, "вешали" и разгул криминала. Отмечалось, что число квартирных воров, "работающих" в Тель-Авиве, возросло до 50-ти. Считалось, что профессиональные взломщики, как правило, репатрианты, доставившие из-за границы не только свои профессиональные навыки, но и необходимый инструмент.
Газеты подробно описывают один из приемов, которым исправно пользуются грабители: незнакомец или незнакомка стучат в дверь, просят водички испить или интересуются - не здесь ли живет наш друг - Эфраим? И случайно оставляют в квартире пару билетов на какое-нибудь редкое представление. Хозяева, лишенные в те времена телевизионной жвачки, с радостью используют билеты, оставив свое имущество без присмотра. Вернувшись, они обнаруживают, что квартиру обчистили. Билеты иной раз просто оставляли у порога или подбрасывали в почтовый ящик.
Забавно, что нынешняя система "подарков" в торговле сродни старому трюку. Люди так падки на халяву, что не хотят и думать, что цена "подарка" с лихвой входит в стоимость приобретенной ими вещи.
О кражах или уводе невест израильская пресса того года не упоминает, но с момента создания государства численный баланс полов был явно в пользу мужчин. Женихов было гораздо больше, чем невест. Напомним, что еще в 1952 году появилось движение "Сомневающейся молодежи". Главным требованием движения к правительству было разрешение на открытие публичных домов. В этом году заявила о себе новая организация: "Движение в защиту прав израильского мужчины". По расчету лидеров движения, на 250 мужчин в возрасте от 20 до 40 лет приходилось всего лишь 100 женщин. Движение заявило, что такой явный дисбаланс неизбежно приведет к росту сексуального насилия и к общему моральному упадку. Движение не настаивало на открытии борделей, а предлагало начать кампанию по завозу в Израиль женщин-репатрианток из стран, где, как раз в связи с прошедшей войной, мужчин меньше, чем женщин.
Рост разводов не так взволновал страну, как разрыв дипломатических отношений с СССР. (На территории посольства Страны Советов взорвалась граната, осколками была ранена жена посла и один из сотрудников миссии).
Серьезные проблемы появились не только по линии МИДа, но и внутри государства. Сложилась парадоксальная ситуация, когда водители автобусов и пассажиры люто ненавидят друг друга. И тогда руководство кооператива "Дан" объявило о начале "операции вежливость". Начальник генштаба операции - Цви-Нахман Суслик, ветеран "Дана" отдал распоряжение водителям быть вежливыми с пассажирами, одеваться на смену прилично и соблюдать график движения. Самым исполнительным водителям были обещаны призы.
Работники "Дана" переоделись в "штатское", вышли на линию и стали провоцировать водителей вызывающим поведением. О результатах провокации газеты не сообщали, зато рассказали любопытную историю о том, как один из водителей уговорил своего малолетнего родственника написать в контору водительского кооператива письмо с комплиментами в его адрес. Жулика разоблачили, и приз он не получил.
Смерть вождя народов расколола страну на два зримых лагеря. Одни собирали митинги и рыдали, оплакивая Сталина, другие откровенно радовались кончине очередного Амана, как раз в дни Пурима.
Возможное обновления мира вызвало всплеск заказов на услуги разного рода предсказателей-пророков в Израиле. Таких журналисты насчитали ровно 250 человек. Публика эта процветала. Визит к предсказателю стоил 8 лир. И снова во всем обвинили репатриантов из стран Востока, "которые принесли с собой массу суеверий". Правда, отмечалось, что и многие образованные израильтяне планируют свою жизнь с оглядкой на гадалок. Кроме консультаций, "волшебницы" продавали талисманы, способные помочь разрешить любовные проблемы и даже бесплодие.
Темные предрассудки прошлого шли рука об руку с очевидным прогрессом. В марте месяце д-р Гийора Варго, директор тель-авивского отделения банка "Дисконт", впервые предложил идею продажи товаров в кредит. Он нашел инвестора и основал первую кредитную компанию в Израиле, предлагающую мелкие ссуды с возможностью ежемесячных отчислений с заработной платы клиента.
Ну, кредит был уже делом обычным в развитых странах мира, необычным и специфическим были, и остаются до сих пор, проблемы, связанные с гитлеровским геноцидом евреев в Европе.
17 апреля 1953 года в Иерусалиме неизвестный напал после концерта на знаменитого скрипача Яшу Хейфеца, гастролирующего в Израиле, и повредил драгоценную руку музыканта, застрахованную на 300 тыс. долларов. Хейфец во время концерта исполнил пьесу Иоганна Штрауса, а евреи Еврейского государства после Холокоста не желали слушать "немецкую" музыку.
| |
