Александр Риман

Иерусалимский марафон

или О том, что объединяет политические инициативы Йоси Бейлина и Эхуда Ольмерта


Поздним вечером первого декабря нынешнего года, через несколько часов после подписания Женевских соглашений, тележурналист Давид Вицтум, один из ведущих ежедневной программы «Ми ха-йом ле-махар» («До и после полуночи») брал интервью у известного публициста и политолога Шломо Авинери. Семидесятилетний Авинери заслуженно считается одним из главных идеологов левого политического лагеря. Еще в середине 1970-х годов он был генеральным директором министерства иностранных дел в первом правительстве Ицхака Рабина (1974-1977 гг.).  В дальнейшем многие израильские руководители предлагали Авинери занять ответственные посты в различных правительственных кабинетах, но он неизменно отказывался, мотивируя свою позицию так: «Я предпочитаю судить о политических событиях извне, а не изнутри». (А. Кармель «Политический лексикон». В 2-х тт. Изд. «Двир», 2001, т. 1, с. 5, иврит).
Нужно ли говорить о том, что опытные редакторы первого израильского телеканала не зря выбрали в качестве комментатора последних событий именно Шломо Авинери, хотя вечером 1 декабря и кроме него было немало желающих высказаться по поводу Женевского соглашения, что называется, по свежим следам. Однако ответ на первый же вопрос, заданный г-ну Авинери Давидом Вицтумом, привел профессионального телеведущего в серьезное замешательство. Шломо Авинери, один из общепризнанных «зубров» израильской политики и социологии, сразу же заявил, что политическую акцию, предпринятую г-ном Бейлиным, нельзя называть иначе, как «гниват даат ха-цибур», то есть в буквальном переводе «кража», а в более адекватном варианте – «манипуляция» общественным мнением.
Не вдаваясь в технические подробности соглашения, подписанного в Женеве, Авинери сосредоточился на его возможных социально-психологических последствиях для израильского общества в целом. Он говорил о том, что очень объемный и серьезный по размаху договор, подписанный в ходе пышной церемонии бывшим депутатом Кнессета и бывшим министром юстиции (?!) Йоси Бейлиным в компании с бывшим же министром информации и пропаганды Палестинской автономии Абед-Рабу, серьезно подрывает основы израильской демократии.
У граждан нашей страны, подчеркнул Ш. Авинери, вследствие подобных акций может произойти существенное обесценивание статуса законно избранной власти. Более того, у рядовых израильтян может даже зародиться сомнение в легитимности и исключительности полномочий официальных правительственных органов, прежде всего, полномочий при заключении международных соглашений. И, наконец, добавил Авинери, дурной пример Бейлина может оказаться заразительным для других политиков. А это уже верный путь к анархии…
Последние события показали, что опытный публицист и политолог не ошибся. В пятницу, 5 декабря в приложении к еженедельному «толстому» выпуску «Едиот ахронот» появилось объемное интервью с Эхудом Ольмертом – министром торговли и промышленности и первым заместителем главы правительства Израиля. Автор материала, Нахум Барнеа, назвал свое интервью достаточно двусмысленно: «Ольмерт йоце ми ха-штахим» («Ольмерт уходит с территорий»). Это заглавие можно трактовать не только буквально. В нем явно содержится намек на то, что бывший мэр Иерусалима покинул занимаемое им ранее политическое пространство и перешел на позиции, прежде явно ему не свойственные. Впрочем, как заметили Нахум Барнеа и другие обозреватели, это было несвойственно еще совсем недавно и всему руководству «Ликуда», партии, которая в последнее время существенно изменила свое политическое лицо…
И все-таки: открытый призыв Ольмерта к одностороннему возвращению Израиля почти к границам «зеленой черты» («границы 1967 года минус…»), согласие на трансфер нескольких десятков тысяч еврейских жителей из Иудеи, Самарии и Газы и, наконец, отказ от некоторых кварталов в самом Иерусалиме, – этого мало кто ожидал от бывшего мэра нашей столицы. Ведь из памяти многих израильтян еще не стерся демонстративный разрыв Ольмерта со своим тезкой, Эхудом Бараком, когда тот в июле 2000 года направился в Кэмп-Дэвид договариваться с Арафатом о создании палестинского государства и «завершении конфликта». Как известно, одним из пунктов ожидаемого соглашения должно было стать согласие тогдашнего израильского премьера на раздел Иерусалима…
Тогда Ольмерт проявил твердость в отстаивании своей территории –  и в прямом, и в переносном смысле слова. И вот сейчас – поворот на сто восемьдесят градусов!   Мы, разумеется, не собираемся сейчас давать политическую оценку поступку Ольмерта. Это уже сделали некоторые известные ивритоязычные журналисты Израиля, причем именно те из них, от которых нынешний вице-премьер мог бы ожидать, если не поддержки, то уж, во всяком случае, понимания своего поступка.
Уже 5 декабря, в день публикации скандального интервью Нахума Барнеа в «Едиот ахронот», в пятничном выпуске другой крупной  газеты - «Гаарец» - появилась короткая заметка популярного журналиста Йоэля Маркуса с насмешливо-фамильярным названием: «Доброе утро, Эхуд!» Осведомленный израильский публицист, которому, очевидно, стало известно принципиальное содержание высказываний Ольмерта еще до их официального обнародования, написал буквально следующее (да простят меня читатели за пространную, но очень яркую, по-моему, цитату):
«Эхуду Ольмерту было всего три годика, когда образовалось Государство Израиль. Когда мальчику исполнилось четыре года, на   греческом острове Родос было подписано первое соглашение о прекращении огня между Израилем и арабскими странами. В результате этого соглашения появилась длинная извилистая граница, причем Западный берег реки Иордан оказался под контролем иорданского королевства.
Маленький Эхуд, наверное, играл в кубики со своими сверстниками в детском саду, когда Давид Бен-Гурион в ответ на предложение о вотуме недоверия, вынесенное на заседании Кнессета Менахемом Бегином, решительно поднялся на трибуну. Бен-Гурион произнес тогда одну из своих самых ярких речей, убедительно говоря о надежных границах, демократии и национально-еврейском, сионистском характере нашего государства.
…На прошлой неделе Эхуд Ольмерт, выступая в качестве вице-премьера Государства Израиль на официальной церемонии, которая была посвящена памяти Бен-Гуриона и приурочена к 30-й годовщине его смерти, зачитал отрывки из той самой знаменательной речи от 4 апреля 1949 года. Ольмерт произнес слова Бен-Гуриона с таким чувством, как будто родился и вырос в рядах партии «Авода». В ответ на это так и хочется воскликнуть: «Доброе утро, Эхуд!». Наконец-то, уже почти состарившись, ты понял то, что Бен-Гуриону было ясно 54 года назад: маленький, но демократический Израиль – это лучше, чем большая страна, где евреи скоро будут национальным меньшинством…»
Лично мне кажется, что с первым заместителем премьер-министра Государства Израиль даже такой влиятельный журналист, как Йоэль Маркус, мог бы обойтись и повежливее. Но что поделаешь! Всем нам хорошо известно, что бегство с занимаемых позиций – как в прямом, так и в переносном смысле слова – занятие весьма рискованное, если не сказать опасное. Во всяком случае, оно никому не прибавляет почета и уважения.  Намного удобнее и, что самое главное, практичнее - до конца оставаться на избранном пути, каким бы ошибочным он кому-то ни казался.
Ещё одним доказательством справедливости этого тезиса является поведение представителей партии ШАС. 5 декабря в газете «Джерузалем пост» была опубликована статья Херба Кейнона и Гиля Хоффмана, присутствовавших при подписании Женевского соглашения. Они внимательно наблюдали за поведением посланников рава Овадьи Йосефа на международном форуме, который, при всем желании, трудно считать богоугодным. Особенно позабавило Кейнона – религиозного еврея в вязаной кипе – приглашение поучаствовать в ежедневной молитве («минхе»), поступившее от представителей партии ШАС. Отыскав укромный уголок в фойе Дворца конгрессов, где был подписан протокол о включении в состав Палестинского государства святого города Хеврона и иерусалимской Храмовой горы, ортодоксальные евреи в черных кипах и шляпах читали молитву, выражающую твердую уверенность в построении Третьего храма…
Подобное лицемерие уже не раз подводило партию ШАС. Согласившись, в свое время, поддержать территориальные уступки правительства Рабина-Переса, руководство политического объединения религиозных сефардских евреев мотивировало свое решение тем, что главное – это получить деньги на содержание новых иешив и бейт-мидрашей. Другими словами, финансово-политическая взятка от тогдашнего руководства партии «Авода» прикрывалась высокими идейными мотивами.
В 1996 году шасовцы вошли в правоцентристское правительство Нетаниягу, а через три года, после внеочередных выборов все те же серьезные люди в черных шляпах и с бородами плавно перекочевали под крылышко Эхуда Барака, не испугавшись его заявлений о готовности провести в Израиле «светскую революцию».
После вынесения обвинительного заключения по делу бывшего министра внутренних дел Арье Дери и несогласия тогдашнего премьера Эхуда Барака выполнить ряд новых коалиционных требований руководства ШАС, предводители этой партии заметно «поправели» и вышли из состава левого правительства. Кульминацией национально-патриотического порыва шасовцев можно считать посещение равом Овадьей Йосефом и его приближенными поселения Иммануэль в Самарии более года назад. Однако, оказавшись в результате последних выборов за пределами новой коалиции, руководство партии ШАС опять начало леветь. Поведение рава Овадьи Йосефа и его команды дискредитирует еврейскую традицию в глазах миллионов израильтян и прежде всего – новых репатриантов. Подобные зигзаги, в конечном счете, лишь усиливают позицию Йоси Бейлина и его сторонников.
Самого Бейлина можно обвинить в каких угодно грехах, но только не в двуличии. Свою главную цель – любой ценой договориться с палестинцами о подписании мирного договора – Бейлин не скрывал никогда и тратил на это все свои силы и энергию. Сегодня немногие помнят о том, что уже к 1 ноября 1995 года был подготовлен черновик первого соглашения подобного рода, который вошел в историю под именами его главных авторов: договор «Бейлин - Абу-Мазен». Да-да, это был тот самый Абу-Мазен (Махмуд Аббас), который впоследствии стал (пусть и ненадолго) премьер-министром Палестинской автономии. Публикации договора уже в ноябре 1995 года помешало убийство Ицхака Рабина. Его окончательный текст был все же обнародован в конце февраля 1996 года, причем тоже не в лучший период: буквально за день до начала серии жутких терактов в Иерусалиме и Тель-Авиве, терактов, которые во многом повлияли на неожиданный для «Аводы» исход парламентских выборов в мае того же года…
Однако и после прихода к власти партии «Ликуд» во главе с Биньямином Нетаниягу Йоси Бейлин, потерявший, естественно, все свои официальные посты, вовсе не думал сдаваться. В результате его неутомимой деятельности в январе 1997 года появился уникальный в своем роде документ: «проект Бейлина-Эйтана». Бывший министр в левом правительстве Рабина-Переса сумел впервые уговорить члена партии «Ликуд» принципиально согласиться на беспрецедентные (по тем временам) уступки палестинцам в том случае, если они согласятся подписать с Израилем мирный договор.
Правда, условия этого соглашения были намного мягче тех, которые недавно были завизированы в Женеве. Бейлин и Эйтан в 1997 году настаивали, например, на том, что переселение «палестинских беженцев» даже на территорию будущего палестинского государства будет согласовываться с Израилем (чтобы это не угрожало его безопасности).
Кроме того, в соглашении Бейлина и Эйтана говорилось о сохранении Иерусалима в качестве единой и неделимой столицы Израиля, а палестинцам предоставлялось право создать свою будущую столицу где-нибудь поблизости, например, в Абу-Дисе.
Как мы знаем, тогда и этот договор остался на бумаге. И вот теперь новая, уже третья попытка Йоси Бейлина войти в историю, пусть даже с черного хода. Можно, конечно, посмеяться над новой бейлинской инициативой, выбросить в мусорный ящик брошюру с текстом договора и переключиться на скандальные заявления Ольмерта. Но вряд ли это будет разумно. Вот что говорил, например, израильский радиокомментатор Игаль Башан в своей популярной передаче «Бейн шиши ве-Башан» («Между пятницей и Башаном»), которая транслируется еженедельно накануне наступления шаббата.
Сила соглашения «Бейлин – Абед-Рабу», утверждает Игаль Башан, заключается в том, что в его названии есть волшебное слово «окончательное». Сегодня значительная часть израильского общества доведена до такой степени усталости и деморализации, что готова принять любое соглашение, лишь бы оно было «окончательным» или, во всяком случае, именно так именовалось. Бейлин почувствовал это и, что называется, попал в струю. Иначе как можно объяснить тот факт, что Женевское соглашение, практически не читая, поддержали почти тридцать процентов израильтян?..
Впрочем, реальная жизнь все же сложнее, чем даже самые хорошо разработанные параграфы женевских соглашений. И она намного упрямее, чем Йоси Бейлин и Эхуд Ольмерт, даже вместе взятые. Грозные предупреждения о готовящихся терактах, чудом предотвращенных в прошлую среду, третьего декабря, несколько снизили эйфорию, наступившую у многих израильтян после женевской церемонии. Вечером седьмого декабря в разгар горячего обсуждения в нашей прессе и электронных СМИ спорной инициативы Эхуда Ольмерта пришло сообщение из Каира о провале внутрипалестинских переговоров о заключении новой «худны». А утром следующего дня вновь оказалось практически парализовано автомобильное движение в центре страны – из-за поступивших разведданных о готовящемся теракте в районе ха-Шарон.
Очень хочется верить, что до конца недели, когда будет опубликована эта статья, ничего более драматического не случится… 

«Новости недели», 11.12.2003